1. Фамилия, Имя:
황성현|Hwang Sunghyun|Хван Сонхён
Kevin - Американское имя, которым предпочитает не пользоваться, проживая на территории Южной Кореи. Но бяка, как известно, привязчива.
2. Возраст и дата рождения:
891025|22 y.o.
3. Характер:
Чересчур сдержанный? Возможно. Манипулятор? Отчасти. Прелестная дрянь? А вы как думаете? Невозможно однозначно определить положительный ли характер у этого мальчишки или же отрицательный, для каждого он свой. И лучше сразу отложите мысли о лицемерии подальше в коробочку неверных мнений и знать о ней забудьте.
Впервые заговорив с Сонхёном, может показаться, что заносчивости в парне три мешка, а гордости и того больше. Что уж тут попишешь, манера подачи собственной точки зрения этого молодого человека производит именно такое впечатление, остаётся только домысливать недосказанное.
Не имея за спиной груза жизненного опыта, долгих лет страданий, притеснений и мучений, Хван всё же прекрасно знает, что ему нужно от жизни, хорошо разбирается в людях, чего не скажешь на первый взгляд. Но внешность, как известно, обманчива. Ему претит расхожее мнение о длинноногой кукле с наимилейшим личиком и пустой как мячик головой, но в силу того, что парню по сути до ноги в розовом носке, что о нём думают окружающие, он не спешит кому-либо доказывать, что курица не индюк. Скажу больше, этот парень не склонен долго корпеть над мелкими неурядицами, будь то столкновения взглядов или же его личные ментальные разногласия. Он не ищет недостатков в себе, перекапывая тонны прошлого и раскладывая по полочкам ошибки молодости, зато легко находит изъяны в окружающих. На первый взгляд донельзя эгоистично, но несомненный плюс в том, что Сонхён не выносит своё мнение на люди, ибо считает, что на каждый субъективный взгляд обязательно найдётся ещё один субъективный взгляд, с которым спорить - лишь воду в ступе толочь. Это не значит, что Хван боится ошибок и живёт по накатанной, он предпочитает наблюдать, делать выводы, грамотно указывать на истинное место того, кто этого заслуживает, но переходить на личности и изливать негатив в мир считает пустой тратой сил и времени. А время, как известно, деньги. Но сейчас не об этом. С самого детства Сонхён наметил себя будущего и решил, что не станет жить по чьей-то воле, склад ума не тот, да и взрослел он без давления со стороны. Отчасти именно из-за раннего взросления, в столь юном и милом мальчике порой встречаются заковырки. С ним достаточно легко найти общий язык, разговоры ни о чём для него вполне себе приемлемы, но если он чувствует, что оппонент как минимум не дотягивает до уровня в общении, мгновенно теряет к такой особи всякий интерес. В силу неоднозначного отношения к окружающим парень склонен верить поступкам, а не словам, от чего с ним достаточно сложно сблизиться. Никогда не подпустит ближе чем на расстояние вытянутой руки того, кто в его понимании не способен оставить чёткий след протектора на дороге его жизни. Проблематично стать другом тому, что привык путешествовать по жизни налегке, наслаждаясь своим обществом.
Сонхён прожил в Америке значительную часть своей жизни, прежде чем решился перебраться на историческую родину - Южную Корею. Естественно, пребывание в стране с совершенно иным менталитетом не могло обойти стороной привычки и не оставить отпечаток на характере парня. Скромным его вряд ли назовёшь, кротким тоже. Если ему что-нибудь понадобится, он подойдёт и спросит, а не будет мяться и ходить вокруг да около. Достаточно решительный в совершении поступков, ему не нужно часами продумывать и отфильтровывать варианты дальнейшего развития событий, чтобы принять верное для себя решение. Во всё той же Америке он и подцепил своеобразную манеру шутить в духе humor below the belt. Вряд ли в стране, где даже поцелуи ограничиваются лёгким касанием губ, смогут по достоинству оценить подобные качества этого парня. Правда чаще он молчит, деликатность ему не чужда.
Уравновешен и зачастую непробиваем, воспитан и сдержан, даже слишком для своего возраста, но эти самые качества не мешают ему временами включать исключительного хама. В неприглядной для себя ситуации может съязвить и поставить на место. Если что-то идёт в разрез с его личным видением и пониманием, церемониться не станет. А кто сказал, что существует константа модели поведения - быть милым, галантным и обходительным с общественной группой в целом и с каждым её представителем в отдельности. Как известно, невозможно осчастливить всех. Давая одному свет, можно незаметно для себя вычерпать этот самый свет у кого-нибудь другого.
Нет конечно, Хван не порождение порока и не средоточие всех отрицательных качеств характера, что когда-либо знавало человечество. Он частенько бывает мягким, добрым, носит дома пушистые тапочки, свободное время предпочитает проводить либо за фортепиано или же, если в воздухе витает особенное настроение, то за книжкой, попивая фруктовый чай. Но все эти прелести, скорее, вариация на тему усталости, желания отдохнуть и расслабиться, отвлечься от привычного уклада. Да, даже этого неугомонного парня, живущего в бешеном ритме и на предельной скорости, можно увидеть начисто лишённым даже самого малейшего намёка на стремление обогнать стрелки часов, в домашней обстановке, совсем тёплого и уютного.
4. Внешность:
Kevin Woo|U-Kiss
Внешность Сонхёна никак не вяжется с характером, манерой речи и способом подачи своей персоны в новом обществе. Порой упаковка так удивительно не соответствует тому, что блуждает в голове, что рядом с такими людьми чувствуешь себя неуютно. Но Хван не производит впечатления некоего отталкивающего несоответствия, к подобному сочетанию быстро привыкаешь и уже сложно представить Сонхёна другим. Возможно, его личико не внушает трепетный страх, скорее умиление, но главное в нём, как и в интересной книге, можно прочесть только между строк.
Высокий, миловидный, излишне худощавый, слегка нескладный и с виду совсем мальчишка. По всей плоской линейной логике этот парень - идеальное дополнение к роскошной жизни. Молодой человек с таким лицом и внешними данными должен купаться в роскоши, упиваться вседозволенностью, носить дорогие брендовые шмотки, ухаживать за собой, но не тут-то было. Всё, что вы видите лишь изыски природы, никоим образом не связанные с какими бы то ни было действиями умелых рук специалистов. Сонхён абсолютно комфортно ощущает себя смотрясь в зеркало, его устраивает то, чем наделила природа: исконно корейский разрез глаз с явным отсутствием второго века; прямой нос далеко неидеальной формы; бледная, чувствительная к солнечным лучам, кожа; тонкие пальцы пианиста; высокий рост и ярковыраженная худоба.
На первый взгляд обычный молодой человек, совершенно неприметный в толпе, не модник и не дамский угодник, но всё же есть в этом парне своеобразный шарм, его неизменный козырь - глаза… Хотя нет, взгляд. Стоит однажды поймать этот взгляд тёмно карих, почти чёрных, глаз, не выражающий лишних эмоций, и ты пропал. Нет, сейчас речь не о притяжении, зависимости, скорее о большей убедительности, нежели в словах, на которые он зачастую бывает скуп. Говорят, что по глазам можно рассказать о человеке намного больше, чем он сам того желает. В глазах же Сонхёна бездонная, затягивающаяв свои объятия, пропасть. Особенное сходство с бездной, в которую стоит один раз шагнуть и уже пути назад не будет, взгляд Сонхёна приобретает в те моменты, когда парень не в духе, и радужка по цвету почти неотличима от зрачка.
Чуток ниже будет сказано, что парень не шибко подвержен модным веяньям, но есть у него одна страсть - менять цвет волос из тёмного в светлый и обратно. Такая игра с цветом помогает ему отвлечься от привычного себя в зеркале. Как бы то ни было, сие есть маленькое, но всё же изменение. И дело не в яркой индивидуальности, светло-русый – привычка, норовящая стать закономерностью, чёрный – совсем родной и привычный, связывающий с прошлым и настоящим в Стране Утренней Свежести. Мало кто может рассказать, каким Сонхён был в детстве, разве что он сам может поведать о взъерошенном темноволосом мальчишке с забранными в небольшой хвостик волосами, совсем детскими щёчками и пухленькими губками. С возрастом он сильно изменился, черты лица обзавелись осмысленностью, скулы, и без того явные, обозначились ещё более чёткими линиями, даже губы и те не смогли удержать и частички того уютного мальчика из страны детства. Без сомнения ритм жизни большого города, вечная гонка с жизнью, наложили свой неизменный отпечаток на внешности Сонхёна. И что уж греха таить, его радуют эти изменения, миловидности поубавилось, освобождая место серьёзности, пусть и совсем немного.
Даже живя в столице, путешествуя по улочкам города, наводнёнными яркой молодёжью, имея все возможности, которыми, к слову, он ни разу не пользовался по мелочам, Сонхён так и остался совершенно не модной личностью. Не то что бы Хван до мозга костей безвкусен, он попросту не привык заострять внимания на модных новинках, предпочитая комфорт яркости и броскости. Он старается подбирать себе одежду так, чтоб ни одна лишняя деталь не могла помешать в ответственный момент, да и выделяться запоминающимся видом никогда не стремился. Широкие майки, размера эдак на три больше его собственного, белые, чёрные и чуть реже синие толстовки, узкие джинсы, кеды, кепки, зимой шапки – вот и весь гардероб Хван Сонхёна. Никакого лоска, никакого излишнего пафоса и стереотипного шика. Для того, чтоб быть вешалками для модных шмоток, существуют те, кому руной на лбу написано таскаться по клубам, клеить дорогих девиц и мериться кошельками с такими же богатенькими сосунками. Разительно отличется подобный образ жизни, от манеры Сонхёна просаживать свои дни, не правда ли?
5. Биография:
25 Nov 1989.
Обычный серый день, возможно не в меру дождливый и совершенно небогатый на события, как утверждает промокший в луже таймс. В этом городе столько суеты… Он полон звуков, совершенно разрозненных, но так удачно создающих особый, ни с чем несравнимый, голос мегаполиса. Очень много людей, может показаться, что слишком много даже для Сеула. У каждого из них есть своя история, по-своему особенная. Переплетения улочек столицы похожи на кровеносные сосуды – одни широкие и заметные, других и не приметишь сразу. Этот город живёт, дышит и никогда не устаёт, ему не нужны сон и отдых, они лишние на этом полотне из красок и непотухающих огней. Для стоящего перед центральной больницей этот город существует за пределами его сознания и серый унылый день имеет совершенно особенное значение, нежели для горожан, спешащих укрыться от ливня под ближайшим тентом или же козырьком здания, снующих по запруженным улицам, сидящих в машинах в ожидании, когда же рассосутся пробки. Хорошо сложенный, высокий мужчина, достаточно взрослый, лет двадцати семи, но лица не разглядеть, его скрывает тёмный зонт из плотной ткани с полным отсутствием каких либо узоров. Что-то держит его в напряжении, возможно он кого-то ждёт, это заметно по свободной от зонта руке. Он не может найти ей место, вынимая из кармана пальто, засовывая в карман брюк, и так по кругу. Кому может быть известна причина его пребывания на улице в столь промозглый день, кроме как ему самому. Но он не спешит ни с кем делиться, так же не спешит слиться с толпой и стать одним из десяти миллионов, спешащих зажечь электрический свет, поставить чайник и укутатьсяв тёплый плед. Серое небо прочертила вспышка, яркая, способная лишить зрения на пару мгновений, но мужчина лишь повёл плечами, не отрывая взгляда от интересующего его окна. Он не знал и не мог знать, что происходит за закрытыми дверьми в данный момент, мог лишь догадываться…

Далеко не каждый путь усыпан розовыми лепестками, иногда приходится пройти по выжженной почве, чтобы стать хоть чуточку счастливее. Такова жизнь. Как говорят французы – C'est La Vie.
Он не помнил маминых рук, её голоса, убаюкивающего по ночам и уверяющего, что монстров под кроватью не существует, не помнил как она смеётся и как злится, никогда не сидел рядом с ней за семейным столом и не играл с мамой в развивающие игры. Он не помнил её потому что никогда не видел. Единственным взрослым в доме этого мальчишки был отец, немолодой молчаливый мужчина, заботливый и уютный, как тёплый плед, согревающий холодным зимним вечером. У старшего Хвана был свой бизнес, которому он посвятил всего себя, – небольшая компания по производству фирменной краски для автомобилей и такая же небольшая автомастерская, где Сонхён так любил коротать вечера, наблюдая за работой папиных подчинённых.
Каждый день, уходя на работу, отец желал сыну удачного дня и крепко обнимал, как будто прощался в последний раз. И однажды он всё-таки не вернулся домой. Острый сердечный приступ застал отца Сонхёна, когда тот перебирал бумаги и проверял отчёты за прошедший год. Сонхён ничего не знал о болезни отца, не мог подготовиться и, естественно, его смерть стала шоком для молодого Хвана. Уютный дом, который старший Хван строил для своего сына, вдруг стал совсем пустым, холодным и чужим. Каждый уголок, каждая комната, каждый сантиметр огромного сада напоминал о днях, когда Сонхён был счастлив и мог запросто обнять отца, не чувствуя себя таким одиноким и опустошённым. Каждую ночь он так явственно слышал шаги из прошлого, свой смех и смех отца, слышал, как старший Хван по утрам заводит мотор своего любимого автомобиля и машет сыну на прощание, прежде чем сесть на водительское сидение и отправиться на работу. И пусть это всего лишь воспоминания, с которыми Сонхёну предстояло жить дальше, парень не мог позволить себе раскиснуть и увязнуть в прошлом, не давая места будующему. Жить в этом доме он больше не мог и, как только представился случай, продал с аукциона землю вместе со всем имуществом. На вырученные деньги парень приобрёл авто и недолго думая уехал подальше из Нью-Йорка, где провёл всю свою сознательную жизнь.
Почти год Хван путешествовал по стране, передвигаясь на своём любимом железном коне из штата в штат, ночуя в придорожных гостиницах и съёмных домиках, где можно прилично поесть и выспаться. Не сложно представить, сколько он успел повидать на своём пути и неудивительно, что простая мальчишеская увлечённость автомобилями переросла в нечто большее, крепчая с каждым днём. Но об этом чуть позже.
Случайные города, такие же случайные люди, пыльные придорожные гостиницы, да и вся его вольная жизнь закончилась, когда Сонхён ещё из окна своей машины увидел горящий огнями ночных небоскрёбов Сан-Франциско. Если и была какая-тот причина влюбиться раз и навсегда в город, где всегда тепло и жизнь не затихает до самого утра, то именно эта причина тихонько подкралась и тюкнула его по затылку. Один раз взглянув в небо над Сан-Франциско, он понял, что нашёл место на карте, способное стать его домом.
Пропустив в никуда несколько недель своей жизни, Сонхён, по воле случая, наткнулся на объявление, что в автосалон требуется аэрографист. Но не всё шло как хотелось. Роли аэрографиста для него не нашлось, зато тестировать машины, проверять ход после ремонта и вместе с тем рисковать своей жизнью, было некому. Сонхён не думая согласился, ведь выбирать было по сути не из чего, а кушать самому и подкармливать застоявшуюся в гараже железного друга всё же необходимо. Будучи общительным, парень достаточно быстро сошёлся с коллегами по цеху и влился в компанию, где главной темой для разговоров и самым любимым занятием в свободное от работы время были гонки. Не гнушаясь брать со стоянки чужие авто, два ушлых работничка автомастерской частенько делали ставки друг на друга в нелегальных гонках. Но Сонхёна мало интересовали деньги, кроме тех, за которые он работал на испытаниях.
Его история, вопреки историям новых приятелей, началась не с желания подзаработать на чужих автомобилях, а с банального желания попробовать себя в чём-то новом, совершенно отличном от того, чем он испытывал раньше. Но талант, какого рода и происхождения он бы ни был, никогда не остаётся незамеченным. А если уж этот талант течёт по венам вместо крови и зовётся зависимостью, то против ветра корабль не погонишь, даже если того требуют обстоятельства.
Так и сменились в его жизни переплетения случайных дорог, авеню, пересекающих города, и длинных автострад, знакомством с миром уличных гонок, треков и ночной жизнью полюбившегося Сан-Франциско. И он снова ощутил, насколько прекрасен ночной антураж большого города - потрескивающие фонари, пустынные дороги и тротуары окраинных районов, случайные машины, неизвестность за каждым новым поворотом и лёгкое чувство опасности с примесью ощущения себя в необходимой для жизни среде. Уличные гонки стали смыслом его жизни, те самые нелегальные заезды, вызывающие чувство свершения запретного действа, где на карте жизнь, и никто ни с кем в бирюльки не играет. Где есть свои явные лидеры, неохотно уступающие новичкам место на своей территории, способные драться до победного, как рвут друг друга на части представители мафиозных группировок, защищая свои законные владения. Где слишком очевидна жизнь и есть те, кто привык делать себе имя самостоятельно, порой не совсем честным путём, приходить и побеждать.
Но даже по прошествии времени, удачной выходки и нехотя признанного умения «мало-мальски крутить баранку», парень не решился изменять себе и так и не вступил ни в одну из группировок. Возможно, стоило, ведь многое зависит от людей, сопровождающих по жизни, способных в любой момент прикрыть зад, если на горизонте замелькает опасность. Только что Сонхён и без этого чувствовал себя крайне спокойно, лезть на рожон никогда не входило в его планы. Но если где-то намечается заварушка с запахом палёной резины, жди тощеньких неприятностей в компании старого доброго 350z. Очередная гонка лишь - новая забава, адреналин - наркотик, страх соперников - ускорение, даже сама жизнь на треке – just another game. Хотя, скорее игрушка для других, но так только интереснее. Каждый новый заезд - лишнее тому доказательство. Конечной точкой для него всегда была черта и запах палёной резины на финише. Парень никогда не гнался за победой, скорее она сама гоняется за ним по сей день на предельной скорости, или же сидит на заднем сиденье его авто, попивая мудрёный коктейль из чувств и раскладывая пасьянс с известным концом. Само чувство риска, крутые виражи, прилив адреналина – потребность, желание удовлетворить которую приводит Сонхёна в назначенное место каждую ночь. Он умеет появиться без лишнего шума, пыли и пафоса, сорвать куш и уйти по-английски. Зачем же демонстрировать себя, красоваться в обществе полуголых барышень и кичиться своим величием, вытирая ноги о соперников, если твоё лицо – авто, голос – скорость, характер – красивая езда.

Прорисовки ночных бульваров и лёгкий след шагов, который завтра смоет дождь.
Good Night, my San Francisco…
В каждом человеке порой просыпается чувство, будто окружающая обстановка до безобразия нелепа и до неприличия не подходит к ощущению себя на этом фоне. Эффект плохой картины, где пропорции соблюдены, а гармонии всё равно чувствуется. Чем был бы портрет Моны Лизы, если бы не её загадочная, чуть лукавая улыбка, окружённая плотным кольцом догадок, теорий и слухов? Кем бы прослыл её автор, легендарный художник Леонардо Да Винчи, если бы не та тайна, та изюминка, которую он вложил в каждое своё творение, в том числе и в самый известный свой шедевр? Отсутствие лаконичности в картине умаляет её ценность, иначе быть не может. Но вот загвоздка. Люди, какими бы идеальными они не казались, отнюдь не шедевры мировой художественной классики, и некая незаконченность и неуместность случаются в жизни каждого. Только кто-то признаётся в этом себе, а кто-то откладывает на самую дальнюю и пыльную полку в своём подсознании.
Он не мог не замечать, насколько сильно отличается от окружающих, что каким бы он ни был, внутри всё равно есть тот, кто хочет жить в своём мире. И временами, лёжа на кровати без сна, он чувствовал себя персонажем плохой картины и мечтал очутиться на том полотне, где его фигура смотрелась бы гармонично. Пусть это всего лишь мир, который манит хоть одним глазком заглянуть туда, где началась его история. Ещё одна маленькая история, явившая миру ещё одного человека. Как бы он не любил Сан-Франциско, насколько привычным и родным не был этот город, парень встал с кровати, нашаривая ногами уютные тапочки и на полусогнутых добрёл до телефона. Номер авиакомпании уже давно был написан на стене возле телефона… Он взял билет в один конец. Оставил дом, приятелей, привычных соперников, только небольшой чемодан и его собственная память - весь багаж, что он взял с собой в Сеул.
6. Сфера и род деятельности:
Художник декоративной росписи по металлу. Гжель, Хохлома, Заборная графика. Чавось изволите?
Группировка «Рейсеры»
7. Привычки, увлечения:
→ Оставшаяся со школьных лет привычка - грызть карандаш/ручку/кисточку. Если в поле зрения появляется погрызанное нечто, знайте, здесь не обошлось без Сонхёна.
→ Привык крутить руль одной рукой. Также и печатает на компьютере, одной рукой.
→ Слушая музыку, обязательно подпевает или же, если нет возможности продемонстрировать свои вокальные данные, настукивает в такт мелодии кончиками пальцев по колену и сачастье, если по своему.
→ В минуты, когда Сонхёна посещает муза, а случается сие довольно часто, парня можно застать за написанием фортепианной музыки или же с карандашом в руках.
→ С самого детства Сонхён разговаривал исключительно на английском языке, но так же он неплохо владеет корейским в силу того, что учился в школе с /тут фанфары и овации/... корейским уклоном.
→ Любит читать, но заинтересовать книгой его не так-то просто. Хотя наряду с великими сей эпостаси, он непрочь прочесть книжицу с лёгким сюжетом, не несущим особой смысловой нагрузки.
8. Связь с вами:
Миюл знает путь в моё бомбоубежище. Если понадоблюсь, спрашивайте, всегда рад новым лицам.
9. Ссылка на взаимную рекламу
Here
10. Пробный пост:
Закрываю глаза и, кажется, засыпаю… А что дальше? Через пять минут просыпаюсь, а пейзаж не изменился ни капли. Опять засыпаю, точнее пытаюсь, вижу далёкие огни, скорее всего это фары. Но они не похожи на фары моего авто, скорее всего я уже заглушил двигатель… Просыпаюсь и вижу рассвет, только зачинающийся рассвет нового дня, и понимаю, что даже желание досмотреть сон не заставит меня остаться в постели. Завтра, всё завтра…

Малонаселённый городок, протяжённостью в пять минут езды черепашьим бегом, всегда встречает новичков с опаской, так, наверное, было испокон веку и будет всегда. Люди, живущие в таком городке на окраине штата, привыкли знать тех, кто живёт с ними бок о бок, видеть изо дня в день одни и те же привычные глазу лица, не приемля чего-то свежего и нового, а тем более кого-то. Ведь незнакомец может оказаться кем угодно, и миссией и убийцей.
Ночь выдалась холодная, а печку в машине Сонхён так и не удосужился починить. Обычно о таких вещах вспоминаешь только в момент их крайней необходимости и проклинаешь свою забывчивость за то, что вовремя не удосужился устранить проблему. Парень не спал вторые сутки, но машину вёл уверенно, не боясь, что сон нагрянет неожиданно и его может занести в придорожную канаву. В голове, прыгая как бешеные кролики с батарейкой «Дюрасел» в прорезе плюшевой спины, мешая друг другу и сбивая с общей логической линии, перемешались тысячи мыслей. Ещё вчера он уверенно чертил эскизы, наблюдая за рябью океана и стараясь передать всю красоту раскинувшегося перед глазами пейзажа, слушал наставления преподавателя живописи, а по пришествии домой получал законные тумаки от отца за невыполненный корейский. Сегодня машина уносит его прочь от родного Нью-Йорка. Куда? Ответ прост - в никуда. Странно и немного боязно, ведь кто может знать, что преподнесёт очередной поворот в неизвестность.
Он не знал, куда определённо хочет попасть, просто гонял, пересекая одну автостраду за другой, пока ровная без пересечений дорога не закончилась более узкой и запруженной, явно повествующей о том, что скоро будет населённый пункт. Он сбился с пути уже сотню раз, хотел спать и ещё больше, есть. Маленькие домики с обеих сторон дороги показались ему на тот момент раем, тем самым оазисом, который затерявшиеся в пустыне храбрецы ищут из последних сил. Кому-то в этих поисках везёт, кому-то нет.
Проехав до конца по одной единственной улочке, что пересекала весь малюсенький городок, уже почти на окраине парень приметил трактир с каким-то совершенно неприметным названием, то ли «У Пэтти», то ли «У Бэтти», что-то в этом роде. Может и не было в том названии имени, а это воспоминание лишь игра воображения, зато Сонхён надолго запомнил небольшое помещение с лестницей на второй этаж, где по всей видимости, располагался импровизированный хостел. Если конечно эту ночлежку можно так назвать. За барной стойкой, на стул рядом с которой Сонхён не то упал не то плюхнулся, его встретила румяная улыбчивая женщина и предложила фирменные блины. Она смотрела на парня так, как будто хотела закормить его если не до смерти, то приближенно к такому состоянию. Сонхён давно не смотрел в зеркало и не имел и малейшего представления, как выглядит. Скорее всего усталость и голод отразились на его лице так явственно, что женщина наложила парню ещё пяток блинов сверх меры и дала ключи от самой лучшей комнаты на втором этаже. Блины оказались на удивление аппетитными, по вкусу напоминали его любимые сахарные вафли, поэтому и не удивительно, что схрумкал парень свою порцию достаточно быстро, даже не успев толком насладиться едой. Его тянуло в комнату, хотелось остаться наедине с собой и своими разрозненными, приперчёнными усталостью мыслями.

Приняв душ, о котором парень мечтал уже почти сутки, переодевшись в чистую одежду, Сонхён уселся на край кровати, полностью готовый откинуться назад и уснуть в такой нелепой позе звёздочки. И почему-то, именно в тот момент, когда хоть и не шикарная, но такая желанная постель оказалась уже под самым носом, ему перехотелось спать. Через окно, расположенное в мансардном скосе над кроватью, мигая лукавым взором, показалась луна. Такая яркая и до странности оранжевая, больше похожая на половинку апельсина, нежели на лимонную дольку.
Не желая расправлять постель, он лёг поверх одеяла, вглядываясь в проплывающие мимо небольшого окошка облака. Эта ночь стала первой, которую Сонхён провёл вне дома, в чужой постели, совершенно один. И ему некуда было возвращаться. Никто не ждал, когда же пятки Сонхёна гулко забухают по ступенькам родного дома, никто не сидел на диване в гостиной, облачённый в халат поверх ночной пижамы, с выражением явного недовольства на лице, что несовершеннолетний мальчишка посмел в очередной раз сбежать из дома ночью. С одной стороны он чувствовал, что больше ничего не сдавливает его горло, а с другой где-то в душе поселилось чувство пустой свободы. Совершенно стороннее и неприятное чувство. Он привык слышать наставления, хоть и очень не любил такие моменты, когда отец ровным спокойным тоном приговаривал его к неделе дома. А сейчас… сейчас он чувствовал, что именно этого строго взгляда и безвкусного тона ему не хватает больше всего на свете.
Он не плакал, вспоминая то, что было когда-то частью каждого прожитого дня, все слёзы высохли уже давно, или же капали внутрь, оставляя щёки сухими. Свернувшись клубочком, неосознанно отгораживая себя от холода, Сонхён прикрыл глаза, стараясь уснуть. Организму, как ни крути, нужен отдых, даже если его владелец так противится сну. И природа в конце концов взяла своё. Но сон не принёс успокоения. Он был таким же поверхностным, как слой лака на холсте…

Отредактировано Hwang Sunghyun (2011-05-16 23:28:48)